Глава 7. Стратегическое планирование инфраструктуры для устойчивого развития в Таджикистане
В настоящей главе описывается планирование устойчивой инфраструктуры в Таджикистане и представляются текущие тенденции в области инвестиций в крупномасштабные инфраструктурные проекты. Сравниваются инфраструктурные планы в энергетическом, транспортном, промышленном и водохозяйственном секторах с международными обязательствами по Парижскому соглашению и Целями в области устойчивого развития (ЦУР). В данной главе также рассматриваются документы стратегического планирования по долгосрочному экономическому развитию, отраслевому развитию и охране окружающей среды, включая документы, связанные со смягчением последствий изменения климата и адаптацией к нему. В заключение определены несогласованности между поставленными целями и наблюдаемыми инвестиционными потоками, и тем самым предложены рекомендации для улучшения стратегического планирования устойчивой инфраструктуры.
Основные соображения
Таджикистан является единственной страной бывшего Советского Союза, которую Всемирный банк относит к странам с низким уровнем дохода. Население Таджикистана является в основном сельским; он характеризуется наиболее низким уровнем урбанизации, 27 процентов, в Центральной Азии. В следующие 15 лет перед правительством стоит задача обеспечения соответствующей инфраструктурой и возможностями занятости тех более чем 45 процентов населения, которые в 2015 году были моложе 20 лет. Сельское хозяйство остается важным компонентом экономики, составляющим 21 процент ВВП, но изменение климата создает серьезные угрозы для этого сектора. С 1950 года страна утратила 20 процентов своего ледникового покрова, и до конца века определенные части страны (юг, западный Памир и горы центрального Таджикистана) могут столкнуться с потеплением до 5°C.
При том что нормативная основа инвестиций в Таджикистане сравнительно хорошо развита, слабое выполнение этих нормативно-правовых актов привело к тому, что нормативные условия для работы инвесторов непредсказуемы и непрозрачны (слабое соблюдение принципа верховенства закона, неэффективная судебная система, коррупция). Страна занимает 126е место в индексе «Легкость ведения бизнеса» Всемирного банка и отечественный частный сектор играет лишь ограниченную роль в экономике страны. Стратегия привлечения Таджикистаном потоков ПИИ, в основном в металлодобывающую промышленность, отрасль производства минерального масла, газовую промышленность и возобновляемые источники энергии, ведет к высокому риску стресса, связанного с долгом. В 2017 году долг страны был равен 50 процентам ВВП по сравнению с 30 процентами в 2015 году, и 80 процентов этого долга составляет задолженность перед одним кредитором — Экспортно-импортным банком Китая. Неуплата задолженностей по кредитам вела к урегулированиям долга, которые включали лицензии на добычу полезных ископаемых и даже передачу суверенитета над спорной территорией.
Инфраструктура Таджикистана является неэффективной, что увеличивает весьма высокие издержки, связанные с ведением торговли, и ограничивает доступ страны к близлежащим рынкам, таким как Китайская Народная Республика и Афганистан, а также к Российской Федерации, являющейся одним из основных направлений экспорта. Изнашивающаяся инфраструктура советской эпохи, такая как оросительные каналы, автомобильные дороги, плотины, мосты и речные дамбы, усиливает подверженность населения рискам, связанным с экстремальными погодными явлениями и землетрясениями. Восемьдесят три процента автодорог составляют грунтовые дороги, которые требуют модернизации, с тем чтобы предвосхитить увеличение грузовых и пассажирских перевозок, связанных с коридорами ЦАРЭС и ОПОП. Планируемые железнодорожные проекты направлены на повышение связности страны с соседними рынками благодаря строительству магистральных железнодорожных линий (например, железной дороги Россия – Казахстан – Кыргызская Республика – Таджикистан и железной дороги Китай – Кыргызская Республика – Таджикистан – Афганистан – Иран). Общее качество энергетической инфраструктуры Таджикистана является низким. Хотя страна достигла всеобщего доступа к электроснабжению, существующие системы функционируют неэффективно, и повышение энергетической безопасности благодаря развитию возобновляемых источников энергии (гидроэнергетики, которая составляет 94 процента планируемых проектов в энергетике, и угольных электростанций, доля которых равна 6 процентам) является одним из главных приоритетов правительства в отношении дальнейшего развития. Крупномасштабная Рогунская гидроэлектростанция является флагманским энергетическим проектом страны, однако она вызвала споры по поводу ее социально-экологического воздействия, как в национальном масштабе, так и в странах низовья.
При том что у Таджикистана имеются стратегии развития до 2030 года, такие как Национальная стратегия развития на период до 2030 года и Концепция перехода к устойчивому развитию, в настоящее время в стране отсутствует стратегия на период до середины века, с которой можно сопоставлять более краткосрочные документы. Страна не учитывает должным образом экологические проблемы в разрабатываемой политике, а ее государственный орган, ответственный за охрану окружающей среды, Комитет охраны окружающей среды, лишен влияния. Не имея системы промежуточной и заключительной оценки инвестиционных проектов, а также механизмов анализа инвестиционных проектов в соотнесении с задачами национального развития и охраны окружающей среды, Таджикистан недостаточно избирательно подходит к иностранным инвестициям.
7.1. Состояние дел: экономика, инвестиции и изменение климата в Таджикистане
. Экономика и торговля
Экономика и демографические показатели
Таджикистан является единственной страной бывшего Советского Союза1, которую Всемирный банк относит к странам с низким уровнем дохода. Население Таджикистана является в основном сельским; он характеризуется наиболее низким уровнем урбанизации, 27 процентов, из всех стран Центральной Азии (Таблица 7.1). Правительство Таджикистана называет следующие пятнадцать лет «демографической возможностью», когда перед правительством стоит задача предоставить достаточные инфраструктуру и возможности занятости тем более чем 45 процентам населения, которые в 2015 году были моложе 20 лет, и многие из которых к 2030 году станут частью рабочей силы (Ministry of Economic Development and Trade of the Republic of Tajikistan, 2016[3]).
ВВП Таджикистана резко сокращался в 1990-х годах после распада Советского Союза: он снизился с 6,8 млрд долл. США в 1990 году до 2,1 млрд долл. США в 1996 году, после чего восстанавливался. Он превысил свои уровни до независимости только в 2013 году. Сектор услуг составляет наибольшую долю экономики Таджикистана — 41 процент, но промышленность (27 процентов) и сельское хозяйство (21 процент) по-прежнему имеют важное значение. Доля сельского хозяйства в ВВП является наибольшей в этом регионе (World Bank, 2019[1]).
Экономика Таджикистана в значительной степени зависит от денежных переводов из-за рубежа, в первую очередь из России. Эти денежные переводы, составлявшие 29% ВВП страны в 2018 г., колеблются в соответствии с деловыми циклами стран, в которых работают трудовые мигранты. Экономика Таджикистана также характеризуется ограниченным участием частного сектора, при этом на долю компаний частного сектора приходится лишь около 3-4% ВВП и около 11% занятости (IDA, 2019[4]).
Торговля
Таджикистан стал членом Всемирной торговой организации в 2013 году. Он не входит в Евразийский экономический союз.
Таджикистан экспортирует в основном продукцию добывающих отраслей и, в меньшей мере, хлопчатобумажные текстильные изделия (см. Рисунок 7.1(c)). Полезные ископаемые (в основном цинковая руда и свинцовая руда) составляют 35 процентов экспорта Таджикистана в стоимостном выражении, а на металлы и драгоценные металлы приходится, соответственно, 23 процента и 17 процентов. Алюминий-сырец является важнейшей статьей экспорта Таджикистана (18 процентов общей стоимости экспорта), золото — с небольшим отставанием второй (17 процентов). Основную часть экспорта Таджикистана, которая относится к «текстилю» (13 процентов), составляют хлопок-сырец и продукция из минимально переработанного хлопка, двумя важнейшими из них являются хлопок-сырец (6,7 процента) и нерозничная натуральная хлопковая пряжа (4,3 процента). Импорт Таджикистана более разнообразен, но сконцентрирован в потребительских товарах, а именно: текстиле и станках (см. Рисунок 7.1(d)). Таджикистан, в котором отсутствует национальная нефтегазовая отрасль, как в некоторых из его соседних стран, полагается на импорт углеводородов для удовлетворения спроса на них. Продукты нефтепереработки составляют 6,2 процента общего импорта в стоимостном выражении.
Одним из основных торговых партнеров Таджикистана является Казахстан: это страна назначения 32 процентов его экспорта и страна происхождения 15 процентов его импорта (см. Рисунок 7.1(a) and (b)). Китайский и российский импорт составляют две трети общего импорта Таджикистана (соответственно, 43% и 23%), но экспорт в эти страны является значительно более умеренным (соответственно, 5 процентов и 2 процента). Аналогичным образом Турция и Швейцария представляют собой важные страны назначения экспорта (21 процент и 17 процентов), но занимают менее значимое место в импорте Таджикистана (5 процентов и 0,16 процента).
Источник: Observatory of Economic Complexity (2017[5]), Tajikistan: Exports, Imports and Trade Partners, Observatory of economic Complexity, https://atlas.media.mit.edu/en/profile/country/tjk/
. Инвестиционный климат
При том что нормативная основа инвестиций в Таджикистане сравнительно хорошо развита, слабое выполнение этих нормативно-правовых актов привело к тому, что нормативные условия для работы инвесторов непредсказуемы и непрозрачны. В настоящее время действует открытый инвестиционный режим, в котором приветствуются все формы инвестиций. Приняты меры по упрощению регистрации бизнеса, улучшению законов о лицензировании и налогообложении, а также конкуренции (UNCTAD, 2016[6]). Однако многие из этих реформ не проводятся на местах из-за несоблюдения принципа верховенства закона и слабой судебной системы, а также коррупции и неправильного толкования этих законов. Например, бизнес обязан осуществлять нерегулярные авансовые налоговые платежи и часто облагается штрафами по итогам налоговых проверок в ретроактивном порядке (World Bank, 2018[7]). Неформальный сектор велик, число регистрируемых новых предприятий весьма мало и отечественный частный сектор играет лишь ограниченную роль в экономике страны. Согласно докладу Всемирного банка «Легкость ведения бизнеса» 2019 года, в настоящее время Таджикистан занимает 126е место, уступая своим соседним странам, таким как Кыргызская Республика (70е) и Казахстан (28е).
На институциональном уровне правительство создало структуры для решения проблем, связанных с инвестиционной политикой, и содействия инвестициям, но для того, чтобы эти институты были более результативными, требуется дополнительный потенциал. Органом, ответственным за инвестиционную политику, является Государственный комитет по инвестициям и управлению государственным имуществом, а ТаджИнвест представляет собой ведомство по содействию инвестициям, которое отвечает за актуальные вопросы содействия инвестициям. Министерство экономического развития и торговли, в ведении которого находится развитие свободных экономических зон, также разрабатывает меры политики для привлечения инвестиций в эти зоны. На уровне президента с 2007 года действует механизм диалога государственного и частного секторов в форме Консультативного совета по улучшению инвестиционного климата для содействия реформам, улучшающим климат для инвестиций и предпринимательства. Потенциал многих из этих институтов, однако, требует дальнейшего развития, в частности, предприятия ТаджИнвест, которое не полностью оснащено для выполнения своей деятельности по содействию инвестициям (UNCTAD, 2016[6]).
Китайская Народная Республика и Российская Федерация являются двумя крупнейшими источниками ПИИ в Таджикистан и составляют, соответственно, 22 процента и 21 процент (см. Рисунок 7.2). Другими важными источниками ПИИ служат Казахстан (8 процентов), Великобритания (7 процентов), США (6 процентов) и Филиппины (5 процентов).
Подход, принятый Таджикистаном к крупномасштабным инвестициям, ведет к значительному риску стресса, связанного с долгом. В 2015 году валовой государственный долг составлял одну треть ВВП Таджикистана, затем в 2016 году он увеличился до 44,8 процента и в 2017 году превышал 50 процентов ВВП. Более 80 процентов этого долга составляет задолженность перед одним кредитором — Экспортно-импортным банком Китая, связанная с инициативой «Один пояс, один путь» (ОПОП) (Hurley, Morris and Portelance, 2018[8]). В условиях существующих механизмов правительство брало кредиты для крупномасштабных проектов (а именно угольной электростанции в Душанбе, которую финансировал Китай), которые потом не могло погасить. Такая неуплата задолженностей по кредитам вела к урегулированиям долга, которые включали лицензии на добычу полезных ископаемых (Emerging Markets Forum, 2019[9]) и даже передачу спорной территории под юрисдикцию Китая (Hurley, Morris and Portelance, 2018[8]). Уровни долга Таджикистана считаются неустойчивыми, и МВФ и Всемирный банк оценивают Таджикистан как страну с «высоким риском» критической ситуации, связанной с задолженностью» (Hurley, Morris and Portelance, 2018[8]).
Источник: Chamber of Commerce and Industry of the Republic of Tajikistan (n.d.[10]), Аналитические данные о притоке иностранных инвестиций в экономику Республики Таджикистан в период 2007-2015 г., Торгово-промышленная палата Республики Таджикистан.
С 2003 года по 2017 год Таджикистан имел возможность привлечь ограниченные проекты трансграничных ПИИ в новые предприятия в общем размере приблизительно 7 млрд долл. США, что является вторым самым низким объемом в Центральной Азии после 6,3 млрд долл. США Кыргызской Республики и значительно ниже других аналогичных стран этого региона. Иностранные инвесторы в Таджикистане инвестируют в основном в металлургические проекты (28 процентов), альтернативные и возобновляемые источники энергии (24 процента), а также уголь, нефть и природный газ (18 процентов) (Рисунок 7.3). Инфраструктурные инвестиции весьма умеренны. Так, инвестиции в строительные материалы достигали 600 млн долл. США (или 9 процентов), а транспортная отрасль получала наименьшие инвестиции в размере лишь 70 млн долл. США (или 1 процента) общих объявленных проектов ПИИ в новые предприятия в Таджикистане. Отмечая важную роль иностранных инвесторов в достижении устойчивого роста, Национальная стратегия развития на 2016-2030 годы (см. раздел 3 об основных стратегических документах Таджикистана) направлена на привлечение к 2030 году ПИИ в размере до 55 млрд долл. США. Эти инвестиции призваны увеличить отношение валового накопления основного капитала частным сектором к ВВП, которое с 2000 года составляет в среднем лишь 4,4 процента, что значительно ниже среднего уровня инвестиций 21 процент в странах СНГ (World Bank, 2018[7]).
Примечание: Прочее включает изготовителей фирменного оборудования автомобильной промышленности; программное обеспечение и услуги в сфере ИТ; текстиль; автомобильные комплектующие; минеральное сырье; продовольствие и табак.
Источник: ОЭСР на основе fDi Markets (2019[11]), fDi Markets: the in-depth crossborder investment monitor (база данных), fDi Markets, https://www.fdimarkets.com/
. Изменение климата
Таджикистан особенно уязвим по отношению к последствиям изменения климата. С 1950 года до настоящего времени Таджикистан утратил приблизительно 20 процентов своего ледникового покрова, и нынешние темпы таяния приведут к средним потерям около 2 км3 ледников в год. К концу века определенные части страны (юг, западный Памир и горы центрального Таджикистана) могут столкнуться с потеплением до 5°C, что приведет к повышению частоты периодов аномального зноя и засух. Изменившиеся особенности осадков в сочетании с повышением температур представляют серьезную угрозу для крупного сельского хозяйства Таджикистана, а также будущей энергетической и продовольственной безопасности, равно как и для его водной, транспортной и здравоохранительной систем. (Government of the Republic of Tajikistan, 2014[12]).
Доля Таджикистана в глобальных выбросах парниковых газов ничтожно мала и равна 0,0003% (World Bank, 2019[1]), а его выбросы ПГ на душу населения являются самыми низкими в регионе и составляют 1,9 тCO2-экв на душу населения после сокращения с 1990 года (4,1 тCO2-экв на душу населения). Интенсивность выбросов парниковых газов (ПГ) (выбросы на единицу ВВП) Таджикистана также снизилась с 3,2 кг CO2-экв на 1 долл. США ВВП в 1990 году до 2,4 кгCO2-экв к 2012 году. Тем не менее это все равно значительно выше среднего в государствах — членах ОЭСР в размере 0,4 кг CO2-экв.
Выбросы парниковых газов Таджикистана резко упали сразу после обретения им независимости и достигли лишь примерно трех четвертей своего максимума периода до независимости. За тот же период в 1990-х годах экономика сократилась до менее чем одной трети своего первоначального размера, после чего в 1997 году начала неизменно восстанавливаться и в 2013 году превысила свой пик советской эпохи (см. Рисунок 7.4).
Источник: World Bank (2019[1]), Показатели мирового развития (база данных), World Bank, https://datacatalog.worldbank.org/dataset/world-development-indicators Agency for Hydrometeorology under the Committee on Environmental Protection under the Government of the Republic of Tajikistan (2018[11]), The First Biennial Report of the Republic of Tajikistan on Inventory of Greenhouse Gases under the UN Framework Convention on Climate Change, Government of the Republic of Tajikistan, Dushanbe, https://unfccc.int/sites/default/files/resource/2doBURAnexoArgentina.pdf
В 1990 году выбросы в разрезе секторов Таджикистана были в большей мере схожи с выбросами в разрезе секторов его соседних стран: 67 процентов выбросов приходилось на энергетику, а сельское хозяйство (20 процентов), промышленность (10 процентов) и отходы (3 процента) составляли остальную часть (Government of the Republic of Tajikistan, 2014[12]). К 2014 году доля сельского хозяйства увеличилась до 50 процентов, а доля энергетики уменьшилась до 28 процентов (Government of the Republic of Tajikistan, 2014[12]).
7.2. Потребности в инфраструктуре и текущие планы Таджикистана
Инфраструктура Таджикистана не соответствует стандартам, несмотря на постепенные улучшения (см. Рисунок 7.5). Ненадлежащая инфраструктура, особенно энергетики и транспортной отрасли, увеличивает высокие издержки, связанные с торговлей, что ограничивает доступ страны к близлежащим рынкам, например, Китая и Афганистана. Изнашивающаяся инфраструктура советской эпохи, такая как оросительные каналы, автомобильные дороги, плотины, мосты и речные дамбы, усиливает подверженность населения рискам, связанным с экстремальными погодными явлениями и землетрясениями (World Bank, 2018[7]).
Источник: World Economic Forum (2017[13]), The Global Competitiveness Report 2017-2018, World Economic Forum, http://www3.weforum.org/docs/GCR2017-2018/05FullReport/TheGlobalCompetitivenessReport2017%E2%80%932018.pdf.
Из отслеживаемых строящихся и планируемых инвестиций в размере 33,3 млрд долл. США энергетические проекты составляют более 58 процентов (21,6 млрд долл. США) проектов, а транспорт и горнодобывающая промышленность — соответственно, 18 процентов и 13 процентов. Наконец, на обрабатывающую промышленность и водоснабжение и водоотведение приходится лишь, соответственно, 3 процента (945 млн долл. США) и 1 процент (358 млн долл. США) планируемых и строящихся инвестиционных проектов. Инвестиции в энергетику представлены проектами выработки электроэнергии (более 49 процентов, или 16,3 млрд долл. США) и передачи и распределения электроэнергии (7 процентов, или 2,3 млрд долл. США) (Рисунок 7.6). Такой сильный упор на гидроэлектростанции согласуется с целью правительства развивать свой потенциал в сфере продажи избыточной электроэнергии соседним странам, в частности, Афганистану и Пакистану. Одним из наиболее значительных источников финансирования крупных инфраструктурных проектов, таких как транспортные и энергетические мощности, а также электростанции и линии электропередачи, служит китайская инициатива ОПОП, которую правительство считает инструментом финансирования своих проектов национального развития, предусмотренных Национальной стратегией развития на период до 2030 года.
Источник: ОЭСР на основе баз данных по состоянию на июнь 2019 года
. Транспорт
Таджикистан занимает 147е место из 167 стран в индексе эффективности логистики Всемирного банка с оценкой 2,29 (из 5), которая является самой низкой в регионе. Особенно слабы его инфраструктура (2,17) и таможня (2,02) (World Bank, 2018[14]).
Основная часть грузовых и пассажирских перевозок Таджикистана осуществляется по автомобильным дорогам. В 2016 году 96 процентов грузооборота и 99 процентов пассажирооборота сухопутными видами транспорта в Таджикистане приходилось на автомагистрали. Автотранспорт составлял 74,5 процента общего пассажирооборота, а авиаперевозки образовывали основную часть остального пассажирооборота (24,7 процента) (Agency for Statistics under the President of the Republic of Tajikistan, 2017[15]). Железнодорожная сеть Таджикистана, которая первоначально задумывалась как часть более масштабной советской системы, состоит из двух не связанных между собой линий (одна проходит из Ташкента в Ферганскую долину через Таджикистан на севере, вторая связывает Душанбе с югом Узбекистана). Этой особенностью отчасти объясняется малая доля железных дорог в грузовых и пассажирских перевозках (ITF, 2019[16]).
Не имея доступа к морю, Таджикистан опирается в своей торговле в основном на автодорожные перевозки. Для сохранения показателей автодорожной сети его потенциал автодорожной инфраструктуры должен увеличиться к 2030 году на 191 процент и к 2050 году на 516 процентов. Несколько международных автодорог, образующих части коридоров ЦАРЭС, проходящих через Таджикистан, указаны как требующие особого внимания в части повышения потенциала, например, автодороги между Самаркандом в Узбекистане и столицей Таджикистана Душанбе и между Ташкентом и Худжандом, городом на севере Таджикистана. В Таджикистане 83 процента автодорог составляют грунтовые дороги, потому что ввиду нынешнего движения по ним строительство дорожного покрытия на них не оправдано, но прогнозируемые увеличения пассажирских и грузовых перевозок могут превысить экономическое пороговое значение, в случае чего строительство дорожного покрытия будет обоснованным (ITF, 2019[16]).
Отсутствие связности, как на национальном, так и на международном уровнях, является серьезным барьером для интеграции Таджикистана в региональные и глобальные цепочки создания стоимости. В настоящее время все международные железнодорожные линии Таджикистана проходят через Узбекистан, а в прошлом напряженность между Таджикистаном и Узбекистаном вела к закрытиям границы. Для того, чтобы обойти Узбекистан и диверсифицировать свои железнодорожные линии, Таджикистан объявил, что он построит международные железнодорожные линии в Афганистан в рамках железной дороги Туркменистан – Афганистан –Таджикистан (ТАТ), но улучшение отношений с Узбекистаном, кажется, ослабило склонность Таджикистана к осуществлению этого проекта (Putz, 2018[17]). В сопоставлении с Германией, мировым лидером в сфере транспорта и логистики, Таджикистан связан лишь на уровне 53 процентов, на несколько процентных пунктов ниже, чем его соседние страны. Издержки, связанные с тем, чтобы одна тонна товаров из Таджикистана достигла 20 процентов глобального ВВП, составляют приблизительно 245 долл. США, тогда как в Германии такой же доступ можно обеспечить с меньшими издержками в размере около 30 долл. США (ITF, 2019[16]).
Планируемые и текущие проекты транспортной инфраструктуры Таджикистана составляют около 5,9 млрд долл. США и представлены в основном железнодорожными проектами (80 процентов, или приблизительно 4,7 млрд долл. США) (см. Рисунок 7.7). Хотя уровень инвестиций в автодорожную отрасль значительно ниже, они занимают второе место, составляя примерно 1 млрд долл. США (или 17 процентов), за ними следуют умеренные инвестиции в аэропорты (194 млн долл. США, или 3 процента). Таджикистан также инвестирует в логистические центры для повышения эффективности транзитного транспорта в стране и регионе, но пока выделены весьма ограниченные суммы. Строящиеся проекты представляют собой в основном инвестиции в существующие предприятия, которые направлены на модернизацию участков дорог, связывающих разные экономические центры в Таджикистане, а также соединяющих страну с соседними государствами (Таблица 7.2), как, например, Проект улучшения автодороги Душанбе-граница Узбекистана, который свяжет Душанбе с таджикско-узбекской границей.
Строящиеся проекты касаются в основном автодорог, а внимание планируемых проектов сосредоточено на железных дорогах. Как показано в таблице 7.2 ниже, это главным образом крупномасштабные, зачастую трансграничные инвестиции, направленные на повышение связности страны с соседними рынками. Они включают строительство железной дороги Россия – Казахстан – Кыргызская Республика – Таджикистан и железной дороги Китай – Кыргызская Республика – Таджикистан – Афганистан – Иран. Такие инвестиции в улучшение регионального транспорта считаются главными источниками экономического роста на широкой основе, поскольку они увеличат движение товаров, людей и услуг в регионе и позволят Таджикистану лучше включиться в региональные и глобальные цепочки создания стоимости (TRACECA, n.d.[18]).
Источник: исследование ОЭСР на основе баз данных по состоянию на июнь 2019 года.
. Энергетика
Общее качество энергетической инфраструктуры Таджикистана является низким. Хотя страна достигла всеобщего доступа к электроснабжению, существующие системы функционируют неэффективно. Качество систем передачи и распределения ведет к потерям в размере 17,1 процента (World Economic Forum, 2017[13]), и компании испытывают в среднем от 6 прекращений подачи электроэнергии в месяц (World Bank, 2019[1]).
Таджикистан является чистым импортером нефти и природного газа: в 2016 году он импортировал 0,97 мт нефти и в 2010 году (последний год, данные о котором имеются) — 0,14 мтнэ природного газа. Хотя в прошлые периоды он также был импортером электроэнергии, он начал экспортировать электроэнергию (в 2015 году и 2016 году по 0,11 мтнэ). Ввиду своих недостатков связности и зависимости от импорта нефти и газа Таджикистан сталкивается с серьезными проблемами энергетической безопасности. Президент назвал «энергетическую независимость» одним из главных приоритетов правительства для будущего развития Таджикистана (President of the Republic of Tajikistan, 2018[23]). В частности, Таджикистан стремится повысить свой потенциал в сфере выработки электроэнергии для энергоснабжения промышленного развития (особенно энергоемкого производства алюминия) и увеличения экспорта. Он также намерен диверсифицировать свои источники электроэнергии и уходить от плотин гидроэлектростанций, которые в настоящее время вырабатывают 97 процентов электроэнергии страны (см. Рисунок 7.8). В Национальной стратегии развития на период до 2030 года Таджикистана в качестве возможностей для увеличения потенциала указываются как возобновляемые источники энергии (ветровая, солнечная энергия), так и угольные электростанции.
Ориентация Таджикистана на уголь обусловлена проблемами энергетической безопасности и значительными неиспользуемыми внутренними запасами. Зависимость страны от выработки электроэнергии плотинами гидроэлектростанций ведет к сезонным дефицитам электроэнергии зимой, вследствие чего, по оценкам, 1 млн человек остаются без надежного электроснабжения (UNECE, 2017[24]). Ввиду наличия внутренних месторождений угля Таджикистан обратился к углю. В 2015 году Таджикистан добыл 1,05 млн тонн угля, и Национальной стратегией развития определяются амбициозные целевые показатели в отношении будущего: 4,05-5,3 мт к 2020 году, 6,9-10,3 мт к 2025 году и 10,4-15,1 мт к 2030 году. Из угля в настоящее время вырабатывается 3 процента электроэнергии, и, поскольку действующие угольные электростанции, такие как Душанбе-2, считаются комбинированными теплоэлектростанциями, они являются значительным источником централизованного теплоснабжения. За последние десять лет все угольные генерирующие блоки Таджикистана введены в эксплуатацию, и объявлены новые проекты (End Coal, n.d.[25]).
Источник: IEA (2018[26]), IEA World Energy Balances 2018, International Energy Agency, https://webstore.iea.org/world-energy-balances-2018
Текущие и планируемые инвестиции в энергетику Таджикистана согласуются со стратегиями правительства относительно повышения потенциала возобновляемых источников выработки электроэнергии. Так, на рисунке 7.9 ниже показано, что 94 процента проектов выработки электроэнергии (или 9,2 ГВт) относится к гидроэнергетике, а угольные электростанции составляют лишь 6 процентов общих проектов выработки электроэнергии. Таджикистан обладает восьмым самым высоким гидроэнергетическим потенциалом в мире в объеме приблизительно 220 технически извлекаемых тераватт-часов, однако многие станции требуют реконструкции, поскольку были построены в советскую эпоху. В настоящее время гидроэнергетический потенциал эксплуатируется лишь на 4-5 процентов. Поэтому такие проекты помогут устранить зимний кризис и уменьшить дисбаланс избыточного энергоснабжения в летние месяцы и дефицита энергии зимой. Они также послужат вкладом в Национальную стратегию развития на период до 2030 года в части увеличения выработки электроэнергии с 17,1 млрд кВт·ч в 2015 году до 26,2 млрд кВт·ч в 2020 году и в конечном итоге до 40,7 – 45 млрд кВт·ч в 2030 году. Помимо гидроэнергетики другие строящиеся или планируемые проекты в сфере возобновляемых источников энергии отсутствуют, хотя прочие возобновляемые источники энергии существуют и составляют 3 процента структуры энергетики Таджикистана.
Источник: исследование ОЭСР на основе баз данных по состоянию на июнь 2019 года.
Дальнейший анализ актуальных строящихся и планируемых проектов в энергетике (Таблица 7.3) также показывает, что большинство важных проектов относится к гидроэнергетике, но имеются также различные крупномасштабные региональные проекты, в которых Таджикистан выступает государством-участником. Одним из наиболее значительных проектов, строящихся в настоящее время, является Рогунская гидроэлектростанция, которая представляет собой главный компонент Национальной стратегии развития Таджикистана на период до 2030 года. Строительство станции мощностью 3 600 МВт будет стоить почти 4 млрд долл. США и, как ожидается, завершится к 2032 году, когда она будет введена в эксплуатацию. Этот проект будет способствовать достижению целей стратегии снижения бедности и экономического роста благодаря увеличению экспорта гидроэлектроэнергии и сокращению дефицитов энергии в стране. Вместе с тем такое строительство также влечет за собой социальные и экономические риски, которые должны контролироваться правительством во избежание нестабильности (World Bank, 2018[7]).
На региональном уровне Таджикистан участвует в проектах нефте- и газопроводов, а также электропередачи. Например, линия D газопровода Центральная Азия – Китай представляет собой один из крупнейших мегапроектов в сфере природного газа в стране стоимостью приблизительно 3 млрд долл. США с крупным финансированием со стороны Китая. Еще одним значительным проектом является Проект электропередачи и торговли электроэнергией Центральная Азия – Южная Азия (CASA – 1000), финансируемый Всемирным банком, который поможет Таджикистану и Кыргызской Республике экспортировать летний избыток электроэнергии в соседние Казахстан, Узбекистан, Афганистан и Пакистан. Когда этот проект будет реализован, он, как ожидается, интегрирует электросети Центральной и Южной Азии. Таджикистан намерен извлечь значительную пользу от этого проекта благодаря увеличению экспорта электроэнергии, что будет дополнительно стимулировать развитие страны.
. Промышленный сектор и горнодобывающая промышленность
Национальная стратегия развития на период до 2030 года направлена на увеличение доли промышленности в ВВП Таджикистана с 12,3 процента в 2015 году до 12,5-13,5 процента к 2020 году, 16-16,5 процента к 2025 году и 20-21 процента к 2030 году. Она также нацелена на уменьшение роли добывающих отраслей в пользу производства с более высокой добавленной стоимостью. Тем не менее добывающие отрасли играют большую и все более важную роль в современном промышленном производстве Таджикистана, в то же время легкая (текстильная) промышленность сократилась, а уже малая доля оборудования уменьшилась (см. Рисунок 7.10).
Источник: Agency for Statistics under the President of the republic of Tajikistan (2018[32]), Выпуск промышленной продукции в разбивке по отраслям в постоянных ценах, 1980-2017, Agency for Statistics under the President of the republic of Tajikistan, https://www.stat.tj/ru/tables-real-sector
Планируемые и строящиеся проекты в обрабатывающей промышленности Таджикистана сосредоточены в основном на металлургических заводах (53 процента общей суммы в размере 944 млн долл. США), за которыми следуют алюминиевые заводы (22 процента, или 204 млн долл. США), производство цемента (19 процентов, или 175 млн долл. США) и производство базальтового волокна (7 процентов, или 65,8 млн долл. США) (Рисунок 7.11). Эти проекты отражают ведущее положение Таджикистана в плавильной промышленности в Центральной Азии и согласуются с приоритетом правительства относительно развития тяжелой промышленности (World Bank, 2018[7]). Однако успехи в других отраслях являются весьма умеренными, что объясняется узкой экономической базой Таджикистана и ограниченными успехами на пути к диверсификации.
Более глубокий анализ планируемых и строящихся проектов также демонстрирует, что Таджикистан опирается на тяжелую промышленность и горнодобывающую отрасль (Таблица 7.4). Эти проекты в основном поддерживаются Комитетом по инвестициям Таджикистана в качестве приоритетных инвестиций. Одним из крупнейших проектов, строящихся в настоящее время, является металлургический комбинат в городе Истиклол, строительство которого началось в 2014 году и на котором планируется производить 50 000 тонн свинца и 50 000 тонн цинка в год. После ввода в эксплуатацию этот проект создаст более 2 500 рабочих мест, национальные работники будут составлять 90 процентов рабочей силы.
Источник: ОЭСР на основе ADB (2019[27]), IJGlobal (2019[30]) и TAJinvest (n.d.[21]) по состоянию на июнь 2019 года
. Вода
Таджикистан богат водными ресурсами, в которых берут свой исток крупнейшие реки Центральной Азии, обеспечивающие более 70 процентов всех ресурсов питьевой воды этого региона. В связи с использованием трансграничных рек странами региона их экономика зависит от воды. Это зачастую ведет к незначительным разногласиям между Таджикистаном, Узбекистаном и Кыргызской Республикой относительно доступа к водным ресурсам и выпаса в Ферганской долине. Несмотря на богатые водные ресурсы, Таджикистан использует только 20 процентов имеющегося водного потенциала (The State Committee on Investment and State Property Management of the Republic of Tajikistan, 2018[33]), и лишь трое из четырех человек имеют доступ к источнику чистой воды (World Bank, 2018[7]). Более того, ирригационная инфраструктура также в основном неэффективна. Так, приблизительно 50 процентов водораспределительной системы и около 65 процентов системы водоотведения считаются не функционирующими нормально (European Commission, 2014[34]).
Текущие и планируемые водные проекты составляют около 258 млн долл. США, они сосредоточены в основном на водоснабжении и орошении (81 процент, или 210 млн долл. США), а также орошении и управлении водными ресурсами (19 процентов, или 49 млн долл. США) (Рисунок 7.12). К значимым инвестициям относятся проекты повышения стойкости к изменению климата, такие как инфраструктура противопаводковой и противоселевой защиты для борьбы с изменением климата, а также ирригационная и дренажная инфраструктура. Например, Проект модернизации ирригационных систем и управления водостоком в бассейне реки Зарафшан, финансируемый Всемирным банком, направлен на усовершенствование управления водными ресурсами и орошения в северной части страны. Такой проект, как ожидается, поднимет урожайность культур и повысит продовольственную безопасность местных жителей.
Источник: исследование ОЭСР на основе баз данных по состоянию на июнь 2019 года.
7.3. Сильные и слабые стороны существующей институциональной структуры для планирования устойчивой инфраструктуры
. Стратегическое планирование и взаимосвязи между долгосрочными задачами, планами в отношении инфраструктуры и экологическими соображениями
В Таджикистане имеются две основные долгосрочные стратегии развития: Национальная стратегия развития на период до 2030 года и Концепция перехода к устойчивому развитию (на 2007-2030 годы) (Таблица 7.5 и Таблица 7.6). Таджикистану было бы полезно иметь всеобъемлющую стратегию, определяющую цели развития страны до 2050 года в связи с Парижским соглашением, которое Таджикистан ратифицировал в 2017 году. Стратегия на период до середины века, с которой будут сопоставляться цели более краткосрочных документов, поможет Таджикистану избежать дорогостоящего замыкания на траекториях неустойчивого развития, таких как последний разворот в сторону угольных электростанций, и диверсифицировать свой потенциал выработки электроэнергии. Более долгосрочное видение поможет правительству взвешивать издержки и выгоды, связанные с решениями в области политики и вариантами развития инфраструктуры.
Законом «О государственных прогнозах, концепциях, стратегиях и программах социально-экономического развития» (2003 года) определяется иерархия документов от долгосрочных «концепций» социально-экономического развития (на 15-летний период с корректировкой раз в пять лет) до стратегий (на 10-летний период со среднесрочной корректировкой) и программ (3-5 лет) (UNECE, 2017[24]).
На практике, однако, термины «концепция», «стратегия» и «программа» применяются, кажется, несколько более произвольно, а сроки их действия являются различными. Концепция перехода к устойчивому развитию (на 2007-2030 годы), например, охватывает 24-летний период, а утвержденная в 2016 году Национальная стратегия развития на период до 2030 года — 15 лет. Программы являются особенно разными: срок действия Государственной экологической программы (на 2009–2019 годы) вдвое короче Государственной программы изучения и сохранения ледников (на 2010–2030 годы).
Четко определенная иерархия — от долгосрочных документов (концепций и стратегий) по нисходящей до среднесрочных и краткосрочных документов (программ и планов) — позволяет документам низшего уровня увязывать свои задачи с более долгосрочными целями. В существующих стратегических документах Таджикистана эти связи, как представляется, отсутствуют, например, Национальная стратегия развития на период до 2030 года не ссылается на Концепцию перехода к устойчивому развитию, несмотря на различные задачи, которые накладываются друг на друга.
Несмотря на то, что данная стратегия еще не утверждена правительством, разработана Национальная стратегия адаптации к изменению климата до 2030 года, действующая в качестве основы для мер, связанных с изменением климата в Таджикистане.
. Институциональная структура и процессы принятия решений
В Таджикистане отсутствует специализированное министерство окружающей среды. Большинство сфер политики, связанных с окружающей средой, находится в ведении Комитета охраны окружающей среды, который является не составной частью правительства, а подчиненным ему органом. В результате, Комитет не обладает авторитетом для того, чтобы иметь влияние в координационных органах и в ходе консультаций относительно мер политики и стратегий, которые оказывают воздействие на окружающую среду, о чем свидетельствует слабая интеграция экологических вопросов в документы по секторам (UNECE, 2017[24]).
В Национальной стратегии развития слабая межведомственная координация указана в качестве одного из барьеров для проведения политики. Предыдущие попытки решить проблемы, связанные с координацией, привели к созданию в 2007 году Совета национального развития при президенте для упрощения информационного взаимодействия и сотрудничества органов государственного управления (Ministry of Justice of the Republic of Tajikistan, 2007[35]). В целом, механизмы горизонтальной координации в Таджикистане являются сравнительно прочными, но соответствующие координационные органы регулярно не включают Комитет охраны окружающей среды в деятельность. Представители этого Комитета не входят в состав органов, которым поручено координировать политику в таких разнообразных областях, как здравоохранение и улучшение инвестиционного климата (UNECE, 2017[24]).
Программа среднесрочного развития (на 2016-2020 годы) возлагает задачу повышения координации министерских портфелей на администрацию президента, Министерство финансов и Министерство экономики для обеспечения более полной согласованности политики, на эту задачу выделено целевым назначением 2 млн долл. США. В ходе этого обзора механизмов координации правительству следует пересмотреть статус Комитета охраны окружающей среды и его голоса в координационных органах.
Кроме того, в Таджикистане отсутствует система промежуточной и заключительной оценки инвестиционных проектов (Emerging Markets Forum, 2019[9]). Более совершенные механизмы проверки инвестиционных проектов в соотнесении с задачами в области национального развития и окружающей среды помогут Таджикистану избирательнее привлекать иностранные инвестиции, если проекты полностью отвечают интересам страны. Ввиду большого числа крупномасштабных инфраструктурных проектов в Таджикистане и состояния государственных финансов его ситуация с долгом может ухудшиться, если ее не регулировать должным образом. Благодаря более четкой и последовательной формулировке долгосрочных задач правительства в области развития и климата в стратегии развития на период до середины века Таджикистан будет лучше подготовлен к тому, чтобы взвешивать издержки и выгоды, связанные с крупномасштабными проектами развития инфраструктуры.
Литература
[27] ADB (2019), Projects and Tenders (database), https://www.adb.org/projects?terms=.
[32] Agency for Statistics under the President of the Republic of Tajikistan (2018), Выпуск промышленной продукции в разбивке по отраслям в постоянных ценах, 1980-2017 [Output of industrial production broken down by sub-sector in constant prices, 1980-2017], https://www.stat.tj/ru/tables-real-sector.
[15] Agency for Statistics under the President of the Republic of Tajikistan (2017), Таджикистан в цифрах [Tajikistan in figures], http://stat.ww.tj/e37b548394b7b88961c832850b383539_1508737633.pdf.
[19] CAREC (2019), Projects List, https://www.carecprogram.org/?page_id=1726.
[10] Chamber of Commerce and Industry of the Republic of Tajikistan (n.d.), Аналитические данные о притоке иностранных инвестиций в экономику Республики Таджикистан в период 2007-2015 г. [Analytical data on foreign investment inflow into the economy of the Republic of Tajikistan for the period 2007-2015], http://tpp.tj/business-guide2017/rus/pdf/%D0%90%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5%20%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%BE%20%D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%BE%D0%BA%D0%B5%20%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%80%D0%.
[20] CSIS (2019), Reconnecting Asia (database), https://reconnectingasia.csis.org/database/#.
[28] Dealogic (2019), Multiple Markets: One Platform (database), https://www.dealogic.com/.
[29] EBRD (n.d.), Project Summary Documents, https://www.ebrd.com/work-with-us/project-finance/project-summary-documents.html.
[9] Emerging Markets Forum (2019), The Impact of the Belt and Road Initiative in Central Asia and the South Caucasus: “’Inside-out’’ Perspectives of Experts from the Region, Emerging Markets Forum, Gerzensee, http://www.research.pmcg-i.com/images/banners/The%20Belt%20and%20Road%20Initiative%20in%20the%20South%20Caucasus%20Region.pdf.
[25] End Coal (n.d.), Global Coal Plant Tracker, https://endcoal.org/tracker/.
[34] European Commission (2014), Tajikistan Multi-Annual Indicative Programme 2014-2020 and Country Strategy Paper 2014-2020, http://www.eeas.europa.eu/archives/delegations/tajikistan/documents/eu_tajikistan/tajikistan_country_mip_and_strategy_paper_2014-2020_en.pdf (accessed on 25 July 2019).
[11] fDi Markets (2019), fDi Markets: the in-depth crossborder investment monitor (database), https://www.fdimarkets.com/.
[12] Government of the Republic of Tajikistan (2014), Third National Communication of the Republic of Tajikistan under the United Nations Framework Convention on Climate Change, http://www.meteo.tj.
[8] Hurley, J., S. Morris and G. Portelance (2018), Examining the Debt Implications of the Belt and Road Initiative from a Policy Perspective, Center for Global Development, Washington DC, https://www.cgdev.org/sites/default/files/examining-debt-implications-belt-and-road-initiative-policy-perspective.pdf.
[4] IDA (2019), Project Appraisal Document on a Proposed Grant to the Republic of Tajikistan for a Rural Economy Development Project, International Development Association, http://documents.worldbank.org/curated/en/549701561341661821/pdf/Tajikistan-Rural-Economy-Development-Project.pdf.
[26] IEA (2018), IEA World Energy Balances 2018, https://webstore.iea.org/world-energy-balances-2018.
[30] IJGlobal (2019), Project Finance (database), https://ijglobal.com/data/index.
[2] IMF (2018), World Economic Outlook: October 2018, https://www.imf.org/external/datamapper/[email protected]/OEMDC/ADVEC/WEOWORLD.
[16] ITF (2019), Enhancing Connectivity and Freight in Central Asia, International Transport Forum, Paris, http://www.itf-oecd.org.
[3] Ministry of Economic Development and Trade of the Republic of Tajikistan (2016), National Development Strategy of the Republic of Tajikistan for the period up to 2030, http://medt.tj/en/strategy-and-programes/nds2030.
[35] Ministry of Justice of the Republic of Tajikistan (2007), Положение о Совете национального развития при Президенте Республики Таджикистан [Regulations on the National Development Council under the President of the Republic of Tajikistan], http://www.adlia.tj/show_doc.fwx?Rgn=12021.
[5] Observatory of Economic Complexity (2017), Tajikistan: Exports, Imports, and Trade Partners, https://atlas.media.mit.edu/en/profile/country/tjk/.
[22] OFID (2019), Projects and Operations (database), http://www.ofid.org/PROJECTS-OPERATIONS.
[23] President of the Republic of Tajikistan (2018), Послание Президента Республики Таджикистан Маджлиси Оли Республики Таджикистан [Message of the President of the Republic of Tajikistan to Majlisi Oli of the Republic of Tajikistan], http://www.prezident.tj/ru/node/19089.
[17] Putz, C. (2018), Did Tajikistan Just Ditch a Rail Project With Turkmenistan?, The Diplomat, https://thediplomat.com/2018/09/did-tajikistan-just-ditch-a-rail-project-with-turkmenistan/.
[21] TAJinvest (n.d.), State committee on investment and state property management of the Republic of Tajikistan, http://www.tajinvest.tj/en/.
[33] The State Committee on Investment and State Property Management of the Republic of Tajikistan (2018), Инвестиционные возможности Таджикистана [Investment opportunities in Tajikistan], https://investcom.tj/uploads/invest2018.pdf.
[18] TRACECA (n.d.), Country Report on Infrastructure and Finance Tajikistan, http://www.traceca-org.org/fileadmin/fm-dam/Investment_Forum/101208_TAJ%20country%20report.pdf.
[6] UNCTAD (2016), Investment Policy Review: Tajikistan, UNCTAD, Geneva, https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/diaepcb2016d1_en.pdf.
[24] UNECE (2017), Tajikistan Environmental Performance Reviews: Third Review, UNECE, Geneva, http://www.unece.org/env/epr/.
[31] World Bank (2019), Projects and Operations (database), http://projects.worldbank.org/?lang=en.
[1] World Bank (2019), World Development Indicators (database), https://datacatalog.worldbank.org/dataset/world-development-indicators.
[14] World Bank (2018), Logistics Performance Index, https://lpi.worldbank.org/international/aggregated-ranking.
[7] World Bank (2018), Tajikistan Systematic Country Diagnostic - Making the National Development Strategy 2030 a Success: Building the Foundation for Shared Prosperity, World Bank, Washington DC, http://documents.worldbank.org/curated/en/430741528356150691/pdf/126209-SCD-P160440-PUBLIC-TJK-SCD-WEB-v300518.pdf.
[13] World Economic Forum (2017), The Global Competitiveness Report 2017-2018, World Economic Forum, Geneva, http://www3.weforum.org/docs/GCR2017-2018/05FullReport/TheGlobalCompetitivenessReport2017%E2%80%932018.pdf.
примечание
← 1. Всемирный банк с 2014 года по 2016 год классифицировал Таджикистан как страну с доходами ниже средних, но в 2017 году он переклассифицировал его как страну с низкими доходами.
Настоящий документ и любые содержащиеся в нем данные и карты не затрагивают статуса территорий и их суверенитета, делимитацию государственных границ и пограничных линий, а также названия территорий, городов и областей. Выдержки из опубликованных материалов могут быть предметом дополнительных заявлений об ограничении ответственности, которая установлена для полной версии публикации, размещенной по указанной ссылке.
https://doi.org/10.1787/edba62eb-ru
© ОЭСР 2020
Порядок использования данных материалов в электронном или печатном виде регулируется Условиями, которые можно найти, пройдя по ссылке http://www.oecd.org/termsandconditions.
